Тема о богатстве и бедности не может пройти стороной от вопроса о деньгах. В статье постараемся показать как человек может контролировать деньги, и как деньги могут контролировать человека. Расскажем о новом механизме потребления. И наконец откроем секрет, кто должен дать человеку разрешение стать богатым и счастливым.
Временная жизнь
Возьмем как пример материально благополучную семью, где оба супруга хорошо зарабатывают. Они купили по их меркам достаточно дорогой дом. У них растет сын. Огромная детская комната, обустроенная так, чтобы пятилетнему ребенку было хорошо и чем заняться. Огромных размеров детская площадка, бассейн. И неожиданное откровение мамы: «Вот он не представляет другой жизни. Он здесь родился, вырос, привык, а случись что...». Это память, тревога, что не всегда так было, у нее то сохраняется и, следовательно, будет транслироваться ему? Какие формы это примет?
Он все время будет оглядываться, искать откуда появится ожидаемое несчастье. Будет воспринимать свою жизнь как временную, что до конца ей пользоваться нельзя. Расслабиться невозможно.
Что делают такие люди? Возможны следующие варианты:
- Человек приезжает в отель, где шведский стол. Он битый час поглощает всевозможную пищу, потому что через неделю этого не будет.
- «Мне не нужно. Стоит для гостей, чтобы было как у них в доме. Обхожусь майкой, джинсами, простенькой машиной». Диссоциация: «Оно должно быть, как символы моей правильной жизни для внешнего окружения, но это все не имеет ко мне отношение».
Наверняка у социально обеспеченных людей есть растущее потребление. Но эти люди по-разному относятся к деньгам. В чем здесь проблема?
Мизансцена «Деньги»
Представим сцену. Главная роль у мужчины — фигура «деньги». Она стоит в центре. Присутствующий народ получают следующие задание: «Пойдите и займите место по отношению к этой фигуре, как нормально и правильно на ваш взгляд».
Как повели себя «актеры»
На задание они отреагировали и повели себя по-разному. Определились следующие группы.
- Люди, которые кинулись к фигуре и слились с ней, вцепились и попытались стать единым целым. Не могли отойти ни на секунду. Просто липли. Полное отождествление.
- Другие персонажи уныло ходили на каком-то расстоянии по кругу. Тоскливо и зло смотрели на центральную фигуру денег. Было полное ощущение, что они говорили: «Ненавижу. Буду все время тебе это показывать. Вот видишь, как я к тебе отношусь».
- Третьи убежали в дальний угол. Встали спиной и заплакали детскими тяжелыми слезами обиды. Было ощущение от фигуры денег, что она сейчас к ним подойдет и утешит. То есть они ждали, что она сдвинется.
- Следующие персоны подходили к фигуре, сжимали кулаки, смотрели в глаза деньгам и отступали назад. Создавалось ощущение, что они набирают ресурс, чтобы отхватить кусок, но вот для этого надо отойти от денег подальше. Взять с разбегу, наскоку.
- Выделилась удивительная группа людей, которые сбились в кучку. Философы. Они расширенными по-детски глазами смотрели на деньги и на все, что происходит вокруг. Их так безумно все интересовало. Было отчетливо видно, что они хотели до конца понять, что это такое означает.
- Двое мужчин положили руки в карманы и в упор рассматривали фигуру денег.
Реакция денег
Соответственно фигура денег отреагировала по-разному:
- Кстати, для фигуры группа «Философы» была очень приятна. Деньги смотрели на них с удовольствием и были с ними в контакте. Контакт на движение к изучению.
- На тех, кто стоял в углу и плакал, деньги смотрели победоносным взглядом: «Мой»
- Тех, кто сливался, они пытались отодрать. Такие люди раздражали их неимоверно.
- Полупрезительно смотрели на тех, кто ходил по кругу.
- На подбегавших смотрели так, как смотрит хороший картежный игрок на своих партнеров: «Ну давайте, кто кого». Влипнешь или кусок оторвешь.
- Деньги, встретившись глазами с изучавшими его фигуру мужчин, опускали голову. Это стояли их хозяева. Которые топнут ногой, и деньги выстроятся.
Вот все происходящее в мизансцене — это послания общества и семьи, принятые и выбранные человеком.
Как потребляет человек и общество
Но система открыта. Посмотрите, что происходит сегодня в развитых странах.
Про растущее потребление
При очень четко отлаженной системе общество — деньги, общество — человек, человек — деньги главным стимулом становится непременно растущее потребление. Ведь, чтобы отличить завтрашний день от вчерашнего у человек должен быть лучший дом, лучшая машина, новый телефон. Потребление должно расти.
Но вот в таком обществе все отчетливей слышится неизбежное, что не можем обеспечить чрезмерно растущее потребление при общих ограниченных ресурсах. И оно посылает сообщение человеку, что если ты хочешь жить по-прежнему, то должен научиться менять основополагающие вещи в своей жизни. Научиться отказываться от многого, научиться экономить, соображать, что мир един, планета одна. Больше не в состоянии вести себя так как вел.
И это приводит к очень странным вещам. Соединенные Штаты Америки вообще отказываются верить в глобальное потепление, потому что, если они это признают, надо будет менять весь уклад жизни. Мы можем научить человека освободиться от этого горба культурного, семейного. Открыть способ обеспечить себе достойную жизнь, и человек к этому придет, но общество меняется. Тогда вновь придется уходить, но уже в гораздо более глухой монастырь?
Старый и новый механизм потребления
А может не придется. Потому что мы говорили об отработанном механизме: «Беру и даю». Вот если ты каждую секунду меняешь джинсы: потертые на красные, красные на рваные, драные на зеленые, зеленые на что-нибудь еще. То у тебя, если говорить простым языком, дырявые руки. Все, что пришло, уходит.
Потому что завтра тебе не нужны ни красные, ни зеленые, ни синие, ни дырявые вещи. Нужны следующие, а в жизни ничего не остается. Полный гардероб джинсов. Выбрасываешь или сдаешь, потому что они уже не нужны.
Стихия потребления про все то же самое. Если я так много беру, то немедленно должен отдать, потратить, не удерживать.
Все время хватаешь и выбрасываешь. Но ведь в отсутствии целеполагания системного это прекрасный заменитель?
- Человек мечтает о большом доме, новой машине;
- только потому, что в мире размыты ценности;
- где образы будущего существования не объединены ни философией, ни традицией, не историей;
- каждый пытается вычленить для себя собственный индивидуальный смысл.
И самый простой подход здесь — красные или зеленые джинсы. Конечно — это на секундочку прикрепил свою тревогу к чему-то, вроде стабилизировалось — штаны есть, машина есть.
Сейчас ростки дает новый механизм: «Беру и спокойно отдаю», а не пытаюсь вылить немедленно все, что получил и растратить все, что пришло. Потому что вместе с этими зелеными джинсами вылетает и любовь, и верность, и удовольствие от жизни, и ощущение себя.
На самом деле постепенно прорастает росток: «Бери и складывай удобно и комфортно для самого себя. Обратись к себе. Может ты эти деньги потратишь на очень натуральные продукты и на свежий воздух для себя. Может быть наконец-то сошьешь те штаны, которые именно тебе в радость. Купишь машину, которая тебе в радость и счастье. И будешь за нее держаться очень долго, потому что она твоя машина».
Разреши себе стать богатым и счастливым
Гегелевская спираль отрицания. Она про то же самое, но в новом качестве. Сейчас общество этим мощным отрицанием начинает формировать новую ступень. Если поднимемся, дай Бог. Уважение к самости, к индивидуальности, как к абсолютной ценности. И тогда окружающий мир должен соответствовать этой самости. И тогда есть для чего жить и работать.
То есть ты сам как редчайшая ценность, которую нужно пронести через жизнь. Так кто должен дать человеку разрешение, чтобы быть богатым и счастливым? Разрешение он должен дать сам. Очень тяжелое испытание для души. Потому что должен сказать: «Разрешаю себе и беру на себя ответственность за это разрешение. Все, что на этом пути со мной случится — моя ответственность. Помогать себе на этом пути буду сам. Будет плохо — моя работа. Никто не виноват. Ни жизнь виновата. Ни Бог так надо мной издевается. А я так сделал».
Опять мы возвращаемся к концепции сбалансированного одиночества. Признание себя единичным, целостным и особенным, имеющим право таким быть. Не в деньгах несчастье и их количестве, а в отношении к себе и миру.